Психологические факторы развития аддикций у подростков

Нарциссическая патология также может являться фактором усиления чувства собственного одиночества и последующего прибегания к психоактивным веществам подростком. Если субъект не проделал работу первичного горя по собственному всемогуществу и не преодолел комплекс кастрации, в психическом пространстве подростка может сохраняться ощущение собственного всемогущества и вседозволенности, фантазия о собственной неуязвимости и бессмертии. Подросток не принимает собственные ограничения, а значит не может психически принять, что процессы, происходящие с ним в результате употребления психоактивных веществ, могут быть необратимы и повлечь за собой летальные последствия. Неспособность к адекватному тестированию реальности является причиной экстремального и безрассудного поведения некоторых подростков, которые просто не способны оценить всю опасность ситуации, в которую они попадают.

Нарциссический субъект чувствует свое всемогущество, вседозволенность, неуязвимость и избранность, однако обратной стороной нарциссизма является также и чувство собственного одиночества. На высоте собственного всемогущества юный субъект - один, потому что нет никого, кто мог бы сравниться с ним, нет никого, с кем он мог бы установить объектные отношения. Другой - обесценен, Я - идеализировано. Тогда же, когда Другой идеализируется, Я неизбежно обесценивается, что делает равноценные симметричные отношения практически невозможными. Такая невозможность установления удовлетворительных отношений нарциссическим субъектом может способствовать усилению чувства собственного одиночества и последующему прибеганию к психоактивным веществам, как к тому, что запрещено и опасно для всех, кроме избранного субъекта

Истерические субъекты в подростковом возрасте могут прибегать к психоактивным веществам с целью привлечения внимания, под влиянием социальной группы, конкретного человека, из желания привлечь любовь объекта. Чувство одиночества истерического субъекта связано с потребностью в признании, восхищении, одобрении со стороны объекта или группы. Истерический субъект может также прибегнуть к употреблению психоактивных веществ с целью вызова чувства страха и демонстрации потребности в субъекте у избранного объекта или группы. Нередко истерические субъекты прибегают к различного рода провокациям для получения внимания и любви.

Причина употребления психоактивных веществ подростками может также быть в депрессии и в маниакальной защите от нее. Маниакально-депрессивные тенденции усиливаются на фоне приема психоактивных веществ, что способствует ухудшению психического функционирования субъекта и усугублению уже существующих тенденций.

Д. Хирш говорит о том, что перенос подростка в аналитической работе не только регрессивный и инфантильный, но также прогрессивный и пубертатный. Экономика травмы полового созревания требует времени для построения промежуточного пространства, начиная с общих повествований, которые трансформируют пубертатный опыт, который невозможно было представить в образах и сюжетах подростка. Истории подростков воспринимаются как творчество, которое не стоит интерпретировать таким как оно есть, по крайней мере, на начальном этапе.

Конструкция аналитика промежуточного нарративного объекта оставляет открытой возможность для интерпретации, найденного и созданного подростком, без необходимости осознавать происхождение этих интерпретаций, в активной игре по освоению опыта. Это время необходимо, чтобы обеспечить субъективную нарративную идентичность. Работа по созданию конструкций подразумевает контрпереносную работу аналитика с “подростком в аналитике” и его “подростковыми сексуальными теориями”.

Работа с подростком должна строится на некой асимметрии между взрослым аналитиком и пациентом-подростком в форме игры и с помощью совместных идей и ассоциаций, вызванных историей подростка, однако без уточнений источника этих историй, в кадре игры, которая гарантирует асимметрию поколений и снижает риск инцестуозного соблазнения ввиду совместного повествования.

Таким образом, действие, характерное для подросткового возраста, вновь обнаруживает потенциал связи с аффектом, образностью и вербальностью. Однако это совместное удовольствие не лишено риска, потому что оно очень быстро воспринимается хрупким подростком как зависимая болезненная связь и опасное инцестуозное сближение с аналитиком - тем более что подростку будет приятно рассказывать и дискутировать со взрослым “референтом”, чей интерес и инвестирование интересуют и интригуют его.

Так, на основании вышеизложенного материала, можно сделать вывод о том, что чувство одиночества, испытываемое молодым субъектом, непосредственно связано с возможным использованием психоактивных веществ у субъектов различного типа личности и психического функционирования. Субъективное переживание одиночества может быть связано с нарциссической дефицитарностью субъекта, возвращением архаических и инфантильных элементов психики в подростковом возрасте, бессознательным чувством вины перед первичными объектами и смертоносными агрессивными импульсами по отношению к ним. Одиночество молодого субъекта может быть связано также с отсутствием установленной гендерной идентичности и непониманием собственных сексуальных влечений и ориентации. Потерянность молодого субъекта в мире взрослых сексуальных отношений является естественным этапом становления субъекта, однако зачастую может вызывать множество торможений. Подростку требуется время для адаптации к своему постоянно изменяющемуся телу, он должен интегрировать свои нежные и чувственные влечения и направить их на сексуальный объект.

Терапия подростков, испытывающих чувство одиночества, должна строиться на профилактике развития аддиктивных влечений по отношению к психоактивным веществам. Терапевтические отношения являются примером здоровой зависимости, в которой может быть установлена здоровая модель объектных отношений между терапевтом и пациентом. В этих отношениях юный субъект имеет возможность напитать свой дефицитарный нарциссизм и прийти к укреплению собственной субъектности не патологическим путем, за счет употребления психоактивных веществ, а с помощью долгосрочной работы по разрешению внутренних конфликтов, противоречий и новых идентификаций с аналитиком.

Таким образом, одним из возможных решений терапии молодого субъекта с аддиктивными влечениями и переживанием одиночества может быть замещение аддиктивного влечения к психоактивным веществам, установлением более здоровой зависимости от терапевта с последующей проработкой аддиктивных элементов в терапевтической работе.